суббота, 15 сентября 2018 г.

Хрустальный мир

"Одурело тело,
Я дурею сам"

Бывает, что включаешь музыку для фона.
Когда она в тандеме с чьим-то голосом разрывает тишину, становится как-то легче воспринимать окружающий мир.

А бывает так, что музыка из режима "для фона" переключается на режим "ворваться в сознание". И чем бы ты не занимался, где бы ты не находился, она вдруг становится всем. Воздухом, которым ты дышишь, местом, где ты находишься. Она становится тобой.

Вчера у меня была музыка для фона.
И за чередой старых, выученных наизусть песен, вдруг заиграла та, что не просто ворвалась в сознание, а разнесла его в дребезги.

Нужно было уловить всего лишь две строчки:

"... твой мир хрустальный и живой -
здесь не нужен никому
такой"

Я села. Отмотала назад. Включила.

"... а ведь знал, знал,
что нельзя всё близко
к сердцу принимать"

Смотрю куда-то в одну точку. Ощущение, будто кто-то залез мне в голову.

И я ведь знала. И знаю сейчас...

Всё во мне сжалось, скрутилось так, что я не могла пошевелиться. Наверное мне даже хотелось этого - застыть, а после раствориться в воздухе, наполненном мелодией и чужой болью.

Так странно... Совсем незнакомый кто-то поёт о том, что творится у ТЕБЯ в душе. О том, что причиняет боль ТВОЕМУ сердцу. Хотя он и знать тебя не знает.

Странно, потому что не каждый близкий нам человек способен прочувствовать и понять наши страхи, боль, переживания. А здесь это вышло автоматически. И ничего не нужно рассказывать.

Эта песня со мной со вчерашнего вечера. Я шла с ней домой. Засыпала с ней ночью и просыпалась утром тоже с ней. Она и сейчас сидит у меня в голове и ничто не способно её выкинуть, выбросить оттуда. Хотя, по-хорошему - следовало бы. Потому что из-за неё больно. Из-за неё страшно.

Как так получается, что она способна во мне всё перевернуть, вывернуть наизнанку?

Всё, что мне сейчас хочется - закрыть все двери. Перестать видеть и слышать.
И потихоньку восстановить то хрустальное, что есть во мне.
Пусть оно будет в трещинах.
Пусть как новое, оно уже не станет.
Но оно будет живым.

А пока я просто тихонечко напеваю знакомые до боли в сердце чужие строчки, сдерживаю слёзы и пытаюсь улыбаться.


Да, такие времена...

Кукрыниксы "Хрустальный мир"

p.s.: у вас есть такая музыка, которая переворачивает все вверх дном? Буду рада, если поделитесь.

среда, 12 сентября 2018 г.

Я часто видела в небе китов...

а ещё цветы, замки и хребты рыб.

Достаточно было взглянуть на небо, дать волю своему воображению и облака переставали быть просто облаками.

Когда была маленькой, это было чуть ли не ежедневным ритуалом.

Иногда, шагая с друзьями куда бы то ни было, мы на перебой выкрикивали:

- Заяц! Там заяц!

- А там, смотрите, крокодил!

- Да какой это крокодил?! Совсем не похоже. А вот если перевернуть, получается…

- Ступеньки!!!

На самом деле получалось всякое. Каждый видел что-то своё в одном простом облачке, стоило его лишь мысленно повернуть под другим углом, или соединить с облаком по соседству.

И замки, и пирожные, и подушки, и животные, и самые страшные на свете монстры. Куда же без них?

Эти моменты были маленькой лазейкой из реального мира в волшебный. В тот самый, что за розовыми очками. Только тогда за них ещё никто не ругал, не стыдил и не обвинял.

Подойди сейчас, ты - уже давно повзрослевший человек, и восторженно воодушевлённый (как в детстве), расскажи кому-нибудь, что десять секунд назад ты увидел в небе плюшевого медведя.

Тут же, за твоей спиной мысленно завяжут белые длинные рукава, сопровождая это “понимающей” улыбкой.

Потому что:

“Какой плюшевый медведь?! Я опаздываю на работу/у меня сломалась машина/ я болею/ ты дебил?”

Этот перечень может продолжаться бесконечно. И каждый пункт в нём, конечно, будет по-своему важен.

Всё важно. Всё оправдано важно.

Даже" дебил" будет оправданным.

Только не плюшевый медведь в облаках.

Только не облака.

Только не вдохновение.

И не детство в твоём сердце.

Когда ты взрослеешь, ребёнок внутри тебя засыпает крепче настолько, насколько старше становишься.

Мой ребёнок после 18 лет находился в постоянном состоянии полудрёмы. Ни стопроцентного сна, ни бодрствования.

Только покажется, что уснул, как он игривой кошкой из коробки.

Только почувствую, что разбесился, слышу - уже сопит.

В свои 25 я головой понимаю, чего от меня требует окружение: серьёзности, ответственности, взвешенных решений и взглядов, хотя бы минимально подточенных под общепринятые нормы.

А в глубине души иногда возникает желание взять горсть песка и швырнуть этому же окружению в лицо. Потому что границы переходятся, палки перегибаются.

Такая маленькая, едва заметная для других, внутренняя война. Сама себе и враг, и союзник…

Ребёнок внутри меня однажды умудрился уснуть. А я умудрилась забыть о том, что его можно разбудить.

Ещё вчера, шагая по тропинке и спотыкаясь, я разглядывала в облаке сковородку.

А уже сегодня я спотыкаюсь, потому что проблемы-дела-заботы и я не вижу ничего: ни дороги, ни домов, ни поворотов.

Сплошная пустота.

Облака? Да не смешите!

Но в этом же состоянии я неожиданно для самой себя вернулась к заброшенному много лет назад, рисованию.

И когда мне понадобилось смешать краски, идеи круче, чем сделать это на вырванном двойном листе из тетради, в голову не пришло. Хотя в ящике ниже лежала нормальная палитра.

После пары рисунков появился ещё один двойной лист. Там растереть, там смыть краску, разбавить, смешать, стряхнуть лишнюю каплю…

И так получилось, что в один из вечеров я достала свою “палитру” и зачем-то показала мужу и его брату.

С той самой секунды взрослых в квартире не оказалось.

- О, собака лежит!

- А вот это похоже на птицу. Вон, даже клюв чётко видно.

- А это кто? Чувак из “Симпсонов?”

- Ахаха, а это тюлень?

- Не, не похоже…

- И я не вижу тут тюленя…

- Ну, воооот же он, жирный лежит…

- О, смотрите, клоун!

- А тут глыба льда!

- Дементор! Офигеть…

- ЧЕРЕПАХА!

Мы сидели над четырьмя двойными листами минут сорок. Находили всё больше и больше фигур, смеялись, спорили, доказывали, крутили листы на 360 и обратно, переворачивали их и соединяли.

Атмосфера была пропитана каким-то детским азартом, весельем и беззаботностью. Я ощущала себя где-то за пределами этого мира, а потом вспомнила и поняла: ребёнок проснулся. Открыл глазки и засмеялся, увидев размытые краски. Как когда-то он смеялся, глядя на облака.

И может быть это не серьёзно. Не по-взрослому. Глупо.

Может быть это всё мелочи.

Но если эти “мелочи” иногда спасают, не в них ли кроется то самое счастье?



“Все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит” - Антуан де Сент-Экзюпери “Маленький принц”